Название:
Шашки и шахматыКанон: Санада тайхейки; Одноглазый дракон Масамунэ; исторический канон
Размер: драббл, 408 слов
Пейринг/Персонажи: Санада Масаюки, Санада Юкимура, Датэ Масамунэ и его вассалы.
Категория: джен
Жанр: психология
Краткое содержание: в клане Санада играют в го, в клане Датэ играют в сёги
Примечание: го нередко называют японскими шашками, а сёги - японскими шахматами, хотя сходство весьма относительное.
В
читать дальше клане Санада играют в го. Многие умеют, но настоящий мастер — один, это глава клана Санада Масаюки. Он научился играть в детстве, у отца, но быстро превзошел своего учителя. Сыновей он тоже научил. Но у себя, в замке Уэда, он, как только выпадает возможность, играет с главой своих синоби. Это наилучший партнер для избранного Масаюки стиля, и игра с ним помогает создавать правильные стратегии. Санада — небольшой клан, чтобы выжить и победить, нельзя уповать на силу, но опираться следует на ловкость и хитрость. Лучших синоби нет ни у одного даймё, и Масаюки не встречал игроков лучше себя.
Он также нередко играет сам с собой, составляет и решает задачи. Это так же полезно. Масаюки азартен, он знает за собой это, и го помогает ему понять, как во время войны перехитрить противника, загнать его в угол, взять над ним верх. И кто знает? — возможно, водрузить знамя над столицей.
Он выигрывает кампанию, но его сторона проигрывает войну, и семья Санада оказывается в ссылке. Что ж, одна партия проиграна — да и проиграл-то не он! — но всё еще можно изменить.
Теперь он всё больше играет сам с собой, придумывая задачи. Карта осакского замка и его окрестностей превращается в доску для го. Он должен, должен придумать неоспоримо выигрышную стратегию! Болезнь и смерть оказываются досадной помехой, и умирая, он требует, умоляет сына: доиграй за меня эту игру!
Санада Юкимура не азартен и не властолюбив, хотя способен на то же, что и отец, и на многое другое. Но он всегда держит слово и доводит дело до конца. Если бы не данное обещание, он, возможно, так до конца жизни и просидел бы в ссылке — копался в огороде, воспитывал детей и учился писать стихи. Даже если стихи не пишутся. Он знает, что у него нет таланта по этой части, но раз он решил научиться, то научится.
Но он дал слово, и должен доиграть. Обязан.
Теперь, если есть возможность, он сидит на стене укрепления, которое выдвинулось далеко от Осакского замка и словно кость в горле Токугавы, и играет в го с главой своих синоби.
Он доиграет эту игру. Любой ценой. И неважно, камешки какого цвета покатятся в финале с доски.
*
В клане Датэ играют в сёги. Многие играют — дети и взрослые, мужчины и женщины, вассалы и, разумеется, князь. Он научился играть не у отца. Еще ребенком наследника дома Датэ отправили учиться в храм. А вместе с ним отправили детей вассалов, годами постарше.
Вот у одного из них, Онинивы Цунамото, он и научился играть. Наставник одобрял эту игру, говорил, что она способствует медитации и постижению дзен.
Прошло много лет. Онинива Цунамото теперь главный вассал клана и, возможно, лучший мастер сёги в Присолнечной. Он не боялся даже выигрывать у покойного великого регента. Кого другого тайко казнил бы, но проиграть Ониниве было не позорно.
А вот князь мастером не стал. Может быть, потому, что у него слишком много увлечений, и всем им он предается со страстью. Он составляет ароматы, вызывающе одевается, играет на барабане, любит готовить и придумывать новые блюда, тратит огромные деньги на театральные постановки. А стихи складывает — как дышит.
Он забыл про медитацию и вряд ли постигнет дзен. А сёги… нет, он не мастер. Он хороший игрок. Своих старших детей он научил играть едва ли не сразу, как они вышли из младенчества. А те уж научат младших. В других семьях спросили бы — зачем он учит «игре генералов» дочь? Здесь не спросят. Ироха играла с братьями сызмальства. Генералом ей не быть, но кто знает, когда и как это пригодится.
Как это пригодилось ему.
В юности он был настолько вспыльчив, что его считали безумным. Сёги научили его сдерживаться. И просчитывать ходы. Как это необходимо каждому, кого под рукой хорошо обученная и хорошо экипированная армия.
Теперь он умеет ждать. И выбирать нужное время.
Он медлит. Но когда Осакский замок падет — а он падет, — его люди войдут туда первыми.
Там, в тумане, укрепление, а в нем — единственно достойный противник в этой партии. Хотя он наверняка считает, что играет в другую игру.
Датэ Масамунэ хотел бы, чтоб тот покинул поле, отложил доску, перенес партию.
Он предоставит противнику такую возможность. А воспользуется ли тот ей — другое дело.
Он выиграет эту партию. Не любой ценой. Не стоит она того. Он просто ее выиграет.